1

Если слово «любовь» — поцелуи одни и объятья,
0 подобной любви никогда не имел я понятья.

Я не знал этой жажды — увы, не любил никогда я.
Может быть, мне и вправду любовь неизвестна земная?

Нет, любовь — это нечто тончайшее, отблеск в эфире,
По-арабски «максади экса», или высшая цель в этом мире.

Перед милой моей я молился, склонясь молчаливо,
Трепетал и краснел, и надеялся тайно, стыдливо.

В ней я видел одной воплощение сущего мира,
Я молитвы слагал для нее — божества и кумира.

Как свеча, я растаял, цветы, что я в сердце лелеял,
Почернели, сгорели, и ветер их пепел развеял…

2

До того, как открылись арабам заветы ислама,
Деревянным кумирам они поклонялись упрямо,

Ложь была сметена и развеяна истинной верой,
И открылись глаза у обманутых жалкой химерой.

И, стыдясь слепоты, вопрошали они с удивленьем:
«Неужели и впрямь поклонялись мы этим поленьям?».

3

Солнце мысли моей из-за облака вырвалось, к счастью;
Я не скован уже мимолетной, бессмысленной страстью.

Слава богу, опять предо мною светлеет дорога,
И теперь я стыжусь, что я в идола верил, как в бога.

Чувства, мысли пустые — проклятия шлю вам без счета!
Здравствуй, ясность ума, здравствуй, истина, здравствуй, работа!

Перевод Р.Морана

(Из сборника: Тукай Г. Избранное: Стихи и поэмы/Габдулла Тукай; Сост. Г.М.Хасанова, С.В.Малышев. – Казань: Татар. кн. изд–во, – 2006. – 192 с.).

От alex009

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *