Уже более сорока лет директор музея “Старый Уральскъ” Александр Курлапов собирает подъёмный материал в Куренях, старейшем районе г. Уральска. Люди за многие века жизни здесь теряли, прятали или выбрасывали сломанные вещи; множество предметов обихода уходило в землю после пожаров и разрушительных войн, и сохранились там до нашего времени.
Каждую весну р. Урал обрушивает участок берега, вода уносит почву и легкий мусор, и остаются лежать на берегу немые свидетельства далёких времён. Самые древние из находок подтверждают, что ещё в эпоху бронзы, три с лишним тысячелетия назад, люди обитали на территории города Уральска.
Из всей, массы находок, выделим интересующий нас комплекс вещей, оставленных обитателями предшественника г. Уральска накануне монгольского завоевания. Кто же в те времена жил здесь? Находки Х-го – первой трети ХIII-го веков представлены предметами материальными предметами двух археологических культур: восточных славян и волжских булгар. Здесь часто встречаются среди находок калачевидные славянские кресала, грузила от сетей характерной для волжских булгар биконической формы; но самый массовый и характерный материал – это керамика. Остатки древней глиняной посуды – словно паспорт. Форма, рисунок, фактура глиняного “теста”, обжиг, количество находок в отдельных местах и многие другие особенности, позволяют с точностью до нескольких десятков лет определить время, когда была изготовлена посуда, и какой народ её изготовил.
Находки обломков керамики Волжской Булгарии первого и второго периодов домонгольского времени, биконических грузил от рыбачьих сетей, а также русской кухонной посуды с характерным внутренним валиком, калачевидных славянских кресал X-XII и XIII-XVI веков, свидетельствуют, что предшественник города Уральска в предмонгольское время населен был славянами и волжскими булгарами.
Предшественник Уральска стоял на караванной дороге, которую контролировали волжские булгары. Жители обеспечивали переправу товаров и людей через р. Яик. Через пустыни и оазисы Средней Азии караваны везли товары из Китая, Индии, Персии и других Восточных стран, через г. Великий Булгар, через Киев – в страны Западной и Северной Европы. Поэтому часто встречаются среди находок горлышки от привозных глиняных фляг для воды.
Какова судьба нашего городка? Скорее всего, он был разрушен туменами Субедея. Русская летопись под 1229 годом сообщала: “Саксини и половци возбегоша из низу пред татары к болгарам, и сторожеве болгарскыи прибегоша бьени от татар близь реки еиже имя Яик”. Сторожи – это заставы; одна из которых могла располагаться и в нашем городке.

Татары в Яицком казачестве

Яицкое (с 1775 г. – уральское) казачество отличалось от других природных казачеств тем, что в его составе была значительная группа казаков-мусульман, в том числе и ногайских татар (в разное время от 5 до 8%), а в казачьей “столице”, Яицком городке (с 1775 г. – г. Уральск) и некоторых станицах, стояли войсковые мечети. В состав яицкого казачества влилось также большое количество татар, принявших христианство.
У каждого народа сохраняется в преданиях память о прародителях, начало истории. Казачье предание называет праматерью яицких казаков “бабушку Гугниху”, татарку (предание казаков из татар сохранило даже её имя, – Гайша), доставшуюся в жены атаману Василию Гугне, новгородцу, судя по прозвищу; а начало истории яицкого казачества это предание относит “в самые де те времена, когда Темир-Аксак, а по Европскому названию Тамерлан, со многими Татарскими войсками разныя области разорял” (П.И. Рычков “Топография Оренбургская”, часть 2-я, СПб, 1762 г., стр. 60).
Здесь мы не будем касаться подробностей предания; желающие найдут их в книге П.Рычкова. Скажем лишь, что Тимур действительно совершил два похода на Золотую Орду – в 1391 и 1395-96 годах. Разрушил за время второго похода все золотоордынские города и истребил городское население, а часть кочевых улусов захватил и увел с собой.
(Следует заметить, что в предании, по нашему мнению, сцены ночной тревоги, поднятой в татарском улусе молодой кобылкой, переход трёх братьев с женами с Волги к Яику, зимовка, изготовление будущей Гугнихой рыболовной снасти из собственных кос – относятся к татарскому фольклору времен Тамерлана. Фольклор этот стал органической частью фольклора яицких казаков).
История яицких казаков пестрит татарскими именами. В 1586 г. среди яицких атаманов упоминается Янбулат Ченбулатов.
Два яицких атамана из казачьих преданий – Нечай и Шамай, в самом начале 17 в. ходили в походы на Хиву. Поход Нечая датируется по книге Абул-Гази 1603 годом. Через несколько лет после этого яицкие казаки вновь отправились на Хиву, с атаманом Шамаем (см. П.И.Рычков “Топография Оренбургская”). Имя атамана явно татарское: в 1552 г. казанский мурза Шамай, вместе с князем Шах-Чурой был взят в плен и казнён русскими после разгрома татарского отряда (М.Г.Худяков “Очерки по истории Казанского ханства”).
В переписи, проведённой в Яицком городке в 1723 г. упомянут казак, происходивший из крымских татар Клюмбет Таучев. Его отец пришел на Яик в 1599 г. здесь в 1636 г. и родился Клюмбет, прослуживший на момент переписи в казачьих службах 70 лет!
Яицкий казак из татар Бекеней Дюжеев; родился на Яике в 1696 г. Дед и отец – старинные яицкие казаки.
Приведём для примера некоторые фамилии “русских” казаков-уральцев: Асановы, Емурановы, Ибреевы, Кабаевы, Мурзины, Шигаевы. Сохранившиеся татарские фамилии у казаков-христиан указывают на то, что христианство их предками было принято какое-то время спустя после того, как они стали яицкими казаками.
Кроме небольшого количества старинных казаков-татар в яицком казачестве, было два способа вхождения татар в его состав. Если татарин был взят в плен во время боя, его могли принять в казаки после крещения. Смена веры и получение нового, христианского имени (а также отчества и часто фамилии крестного отца) знаменовала смерть старого и рождение нового человека; путь назад навсегда закрывался. Например, 26 мая 1632 г. во время штурма Смоленска погиб яицкий казак Ивашко Дмитриев сын. Если бы не приписка, как бы мы узнали, что по происхождению он татарин-нижегородец.
В переписи 1723 г. записан Иван Иванов Емуранов, дед которого, ногайский татарин, был завоеван в 1643 г. и после крещения принят в казаки.
Второй способ, при котором татары сохраняли религию и свои имена – добровольное вступление в казаки. Аблаевы, Курмановы, Мансуровы, Мусаевы, Тангаевы, Халиловы, Хасановы, Хабибулины, Янборисовы – вот несколько из более чем трех сотен фамилий уральских казаков-мусульман. Причем лишь для 36% из них находятся соответствия в словаре фамилий казанских татар (А.И.Назаров “Очерки по истории фамилий уральских (яицких) казаков” стр. 101). Следовательно, образование татарских фамилий у яицких казаков происходило независимо и параллельно с основными татарскими фамилиями.
А вот Белоусовы; вроде бы вполне русская фамилия. В 1723 г. в Яицком городке жил столетний казак Осип Васильев сын, Белоусов. Но его дед и отец – крещёные татарские мурзы из города Темникова. Сам Осип в 1643 г., 20-ти лет от роду пришел на Яик и находился в службах и походах 76 лет, до 93–летнего возраста!
А.И.Назаров выдвинул версию, что фамилия Белоусов – “калька”, то есть перевод татарского прозвища Ак мыек (Белые усы). Но до появления Осипа Белоусова, на Яике жил казак, имевший личное прозвище Белоус, которая, скорее всего, и стала исходной формой фамилии.
Неизвестно, родился ли Иван Белоус на Яике, или откуда-то пришел, но уже в 1654 г. его и атамана донских казаков Фрола Минаева царь вызвал в Москву, поручив ехать на море, уговаривать казаков оставить разбой, и идти на царскую службу. Судя по этому, Иван Белоус в 1654 г. был войсковым атаманом яицких казаков. В 1682 г. он – походный атаман яицких казаков во втором Чигиринском походе; а весной 1698 г. казаки отправляют его в качестве станичного атамана на Дон, советоваться с донцами, как поступать с беглыми из Руси: выдавать, или нет? После возвращения Ивана Белоусова избрали даже войсковым атаманом, но 18 июля 1698 г. казаки на круге приговорили своего атамана к смертной казни за то, что он привез с Дона указ о выдаче беглых царю.
После расстрела Ивана Белоуса, Осип Белоусов, который был женат на его дочери, поехал в Москву, где добился указа о выдачи всех виновных в смерти своего тестя. В 1699-1700, и 1702-1704 годах яицкие казаки выбирали Осипа Белоусова войсковым атаманом.
Скорее всего, фамилию свою Осип получил от Ивана Белоуса. Вполне вероятно, что после женитьбы на его дочери, породнившегося с зажиточными старшинами крещеного мурзу стали называть по тестю Белоусовым.

Тумы

Очень интересно происхождение казачьих фамилий Тумаковы, Тумины.
Тумаки, тумы – так в Ногайской Орде (и не только в ней) назывался слой оседлого сельскохозяйственного населения. М.Г.Сафаргалиев, например, полагает, что тумаки – “одна из категорий зависимых людей, скорее всего потомки военнопленных, смешавшиеся с ногайцами”. Е.А.Поноженко считает их подчиненной ногайскому бию “феодально зависимой категорией населения”, живущей оседло и занимавшейся примитивным хлебопашеством (в основном выращиванием проса). Тумаки жили в Сарайчике (как в самом городе, так и в улусе Сарайчик) и в многочисленных мелких поселениях в долине р. Яик.
Тумаки упоминаются в русско-ногайских дипломатических документах и в XVI, и в XVII веках. Вторая половина 1550-х годов в Ногайской Орде – смутное время бедствий, эпидемий и голода, когда погибла большая часть населения. Люди метались по степям, ища спасения. Многие тумаки тогда переселились с Яика под Астрахань, в 1556 г. захваченную Москвой. После окончания смуты, бий Исмаил предлагал русскому царю собрать тумаков, и поселить их, как его, Исмаила, подданных в одном месте, на протоке Бузане. Царь отвечал, что не возражает против ногайского подданства этой категории оседлого населения – мол, “люди они вольные”; но был против их поселения на Бузане ввиду угрозы постоянных ссор тумаков с астраханцами.
А в 1562 г. ногайский бий Исмаил в переписке с московским царём упоминает о тумаках, что “живут по Яику и приходят на Волгу холстов покупать” (Трепавлов В.В. “История Ногайской Орды”, Москва 2001 г., стр. 301).
31 мая 1622 г. в Астрахань поступило донесение от стрелецких сотников одного из отрядов, посланных астраханскими воеводами для охраны ногайских улусов Кара Кельмамет мурзы от набегов калмык. При донесении прислан ногайский татарин из улуса Иштерек-мурзы. На расспросе он показал: “Был де, государь, он на Яике, и тому де, государь, ныне осьмои день, приходили на Яик на Сарачик калмытцких людей восьмсот человек. И на Сарачике де, государь, погромили татар тумаков, и с того де, государь, калмытцкого разгрому он, Ишбердеи с товарищи, тридцать два человека татар побежали под Астрахань в едисанские улусы” (“История Казахстана в русских источниках” Т.1, стр. 282-283).
В декабре 1627 г. на р. Яик останавливался в поселении тумаков стрелецкий голова Яков Бухаров, посланный к ногаям, кочевавшим у реки Эмбы: “и как приехали на Еик, и на Еике де, государь, татаровя тумаки сказывали, что алтаульские мурзы с улусными своими людьми сложились с калмыки” (там же, стр. 216).
Кроме земледелия, тумаки занимались рыболовством. Например, в 1629 г. ногайский бий Канай в грамоте к астраханским воеводам пишет, что “ево улусные люди бедные, тумаки, зимовали у неводов в Белужье и в Теудаках, и в ыных розных местех”, да ещё и угоняли лошадей у ногаев-кочевников. (В.В.Трепавлов “История Ногайской Орды”, стр. 521).
В 1642 г. в “Росписи иноземным купцам, живущим в Астрахани”, среди бухарцев, кизылбашцев, индейцев и юргенцев названы “ногайские тумы” (НКС 1632 г. д.1, л. 73).
Следовательно, положение тумаков позволяло им владеть имуществом и заниматься ведением торговых операций.
Тумы, оседлые жители Ногайской Орды, являлись, как мы видим, далеко не беднейшей и забитой группой населения. В их селения приходили беглые ясыри, добычники и охотники из разных государств и народов. Так в Понизовье зарождалось вольное казачество.

Татарская слобода

Из документов известно, что в 17 веке Татарская слобода уже существовала в Яицком городке (в 1775 г. переименован Екатериной II в г. Уральск). Зимой 1696 г. к Яицкому казачьему городку прикочевало 200 башкирских семей из числа уходивших во время башкирского бунта 1683 г. к каракалпакам.
Башкиры послали выборных в Москву, чтобы царь простил им побег и разрешил поселиться в Уфимском уезде, и в ожидании ответа остановились кошем (лагерем) “в Татарской слободе” (см. А.Б.Карпов “Уральцы”. Уральск, 1911 г., стр. 383).
В сегодняшнем г. Уральске место, где располагался прежний Яицкий городок, называется “Курени”. В каком же месте Куреней находилась Татарская слобода?
21 июля 1821 года в г. Уральске случился “второй большой пожар” (“первым” тогда считали бывший ещё на памяти пожар 1807 года). Пожар начался во втором часу пополудни, “с начала татарского жительства”. К несчастью, дул сильный порывистый ветер, погнавший огненный смерч к северной окраине через весь город, по направлению к валу, который проходил тогда по современной улице Коммунистической. За исключением нескольких случайно уцелевших домов, пожар уничтожил весь город, постройки которого теснились, зажатые с юга, востока и запада течением рек Яика-Урала и Чагана.
Пожар уничтожил 1219 частных деревянных домов, и 109 каменных. Сгорело два каменных войсковых дома, деревянное здание училища. От двух каменных церквей – Петропавловской на современной Пугачевской площади, и Казанской Божьей матери, стоявшей перед зданием ЗКГУ, остались закопченные остовы. Кроме прочего, сгорели и первые городские часы, установленные на колокольне, пристроенной в 1810 г. к Казанской церкви. Во время этого пожара выгорела и соборная татарская каменная мечеть. Где находилась эта мечеть, когда была построена, и была ли она первой в Яицком городке?
Самые первые мечети в Яицком городке, конечно были деревянные. Впервые татарская мечеть в городке упоминается в документах под 1717 годом.
Во время следствия в Казани, среди других в канцелярию был приведен астраханский татарин Кельдюш Ислемесов; он показал, что “с разрешения астраханского коменданта Чирикова весною 1717 года поехал для торговли в калмыцкие улусы, откуда недели через три приехал с двумя калмыками на Яик, где заболел и лежал у татарской мечети около четырёх месяцев; выздоровев, он с теми же калмыками вернулся опять в калмыцкую орду” (А.Б.Карпов “Уральцы”, стр. 518).
Мечеть, как и все строения в городке того времени, была деревянной и скорее всего сгорела во время страшного пожара в 1721 г. Правомерно предположить, что через некоторое время после пожара была выстроена другая мечеть, и также деревянная (первые постройки в городке из жженого кирпича относятся к 1740-м годам).
Но и эта мечеть вряд ли могла пережить страшный Шилихин пожар, случившийся 10 августа 1751 г., когда выгорел даже только что отстроенный из кирпича Старый Собор. И следовательно, после пожара 1751 г. была сооружена еще одна деревянная мечеть.
А когда была построена каменная соборная мечеть в Яицком городке? Можно предположить, что это могло случиться не ранее 1807 г. Известно место, где она стояла: с правой стороны от Большой Михайловской улицы, на Современной улице Шамсутдинова в Куренях, которая до революции называлась Мечетной. Именно на ней стояла двухэтажная Белая мечеть (Ак-мечеть), сложенная из жженого красного кирпича (Белой она называлась в народе потому, что её стены, вероятно, закоптившиеся от пожара, были выбелены известью).
Мечеть, по свидетельству Нагима Зулькарнаевича Мусаева, стояла до 1946 г., когда её разобрали на кирпич. В одном из помещений мечети жил последний мулла с женой. До наших дней вдоль проспекта Достык (бывшая Михайловская) на уровне земли сохранились остатки стены, толщиной более метра, и длиной около десяти.
Где же стояли в городке первые деревянные мечети яицких казаков-мусульман? (Хотя в городке в то время проживало и некоторое количество не казачьего населения, сооружать на его земле постройки имели право только яицкие казаки). Граница городка – городской вал – в середине 18 в. проходил по нынешней Пугачевской улице.
Большая улица Михайловская проходила перед лицом Старого, Михайло-Архангельского собора с севера на юг, как бы разделяя городок на две стороны. Ещё в 1960-е годы одна из сторон, – к Старому Собору, называлась Уральной, а противоположная – Татарской стороной. Эти урбонимы помогают примерно очертить возможный район первой татарской слободы, существовавшей до 1821 г., и первых, ещё деревянных, татарских мечетей.

* * *

Спустя пять лет после пожара 1821 года, 11 июля 1826 г. хан Внутренней Орды Джангир обратился в Оренбургскую пограничную комиссию с просьбой: “Почтенный ходжа Караул Бабаджанов в поданном ко мне прошении изъясняет, что г. Уральска магометане просят его, по случаю отдалённости им ходить для богослужения в тамошнюю мечеть, так как из них некоторые после случившегося в оном городе пожара переселились на другие места, выстроить при урочище Кайре новую мечеть”. Строить “пятивременную мечеть” Караул-ходжа собирался “на своем коште”, но из документа неясно, из какого материала.
9 августа 1826 г. хан Джангир получает ответ от Оренбургского магометанского духовного собрания:
“Его высокостепенство, г. муфтий Абдусалям Абдрахимов в присутствии здешнего Духовного собрания изволил предъявить полученные им отношение от его высокостепенства и г. Уральска от ахуна Сагита Сапараева рапорт, просящие о даче дозволения, по согласию г. Уральска жителей магометанского сословия, на построение в оном на вновь занимаемом ими месте, называемом Кайрой, во вверенной вам Орды киргизцу ходже Карагулу Бабаджану – сыну Ходжину, собственным его коштом второй мечети и о снабжении на все оное его подлежащим повелением, предложил, чтобы обо всем оном учинить согласное магометанским правилам и высочайшим установлениям постановление, и обо всем оном как вас, так и ахуна Сапараева уведомить; а по справке, учиненной в здешнем Духовном собрании оказалось, что в г.Уральске мечеть каменная соборная имеется, при ней прихожан показывается 815 мужеска пола душ.
Определено: как согласно магометанских правил и высочайших установлений по столь весьма немалому количеству душ магометанского сословия народу в г. Уральске ещё мечеть имет весьма признательно нужно, а как на построение оной изъявляется собственное желание своим коштом от киргизца ходжи Карагула Бабежаиа Ходжина и для того с прописанием сего вышеписанного в Уральскую войсковую канцелярию сообщить с требо ванием таковым, дабы оная благоволила через кого следует при казать, во-первых, от проживающих в г. Уральске магометан ото брать на письме сведения, согласны ли они к построению внов мечети того киргизца Ходжина допустить, и если во оном препятствия не учинят, то оную ему выстроить дозволить, для чего и отвесть место удобное, и если они на оное согласны не будут, то оное производить воспретить, и все оное доставить в здешнее Духовное собрание при своем сношении, о чем для сведения и ваше высокостепенство сим сношением уведомить, и уведомляетесь, августа 9-го дня 1826 г.”
Из этих документов ясно, что к 1826 г. Соборная каменная татарская мечеть в Уральске уже была восстановлена и действовала. Что Караул-ходжа Бабаджанов намеревался построить “пятивременную мечеть”, “на вновь занимаемом (Татарской слободой) месте, называемом Кайрой”, отведённом в 1821 г. под новую Татарскую слободу.
Сын уральского казака Нагим Зулькарнаевич Мусаев, и Софья Мингасовна Аухариева помнят, что название местности, где в Куренях с 1821 г. находилась Татарская слобода – Кайран (то есть “песок”); эта песчаное место на юго-восточной оконечности Куреней.
Уральский бытописатель Н.Ф.Савичев в 1874 г. так описал Татарскую слободу: “По дороге к уральскому мосту, отделяясь от Куреней, стоит татарская слободка. Она построилась в 1821 г. после пожара; она может служить доказательством веротерпимости русских казаков, с древних времен, с тех пор, когда в силу дарованной государем Михаилом Федоровичем яицким казакам грамоты, они начали “набираться вольными людьми”.
Татарскую слободку часто стопляет полая вода, но жители ее так прижились на месте, что не переселяются покуда. Стоящая у слободки деревянная мечеть (кажется оставленная) построена усердием старшины Букеевской орды Караула Бабаджанова.
Тотчас за татарскою слободкой стоит Ханская роща, не так же тенистая, как в прежние годы. Название свое она получила с 1825 г., когда в ее тени был возведен в ханское достоинство правитель Внутренней Букеевской орды Джангер” (Н.Ф.Савичев “Уральская старина. Рассказы из виденного и слышанного”. Уральск, 2006 г. стр. 435-436).
На плане г. Уральска начала 1890-х годов нанесены четыре мечети Две из них в Куренях: деревянная мечеть в Татарской слободе, и вторая, из кирпича, на улице Мечетной (сейчас Шамсутдинова), на правой, Татарской стороне Куреней.
В 1871 г. была сооружена Кизил Мечеть в новой Татарской слободе, населённой казанскими татарами. Слобода эта находится в районе Старого базара; её архитектурный облик в общих чертах сохранился до наших дней. В 1897 г. построена в районе Нового базара, также каменная, Яна мечеть. Таким образом, в г. Уральске до революции было три каменных мечети, и одна деревянная.
В 1885 г. на территории Уральского казачьего войска проживало 10.079 татар, из которых татар-казаков было 5.378 человек (53, 4 %). Интересно, что в самом городе Уральске проживало в том же году всего 279 татар-казаков, и 1600 “иногородних-татар. Дело в том, что большая часть татар-казаков проживала в станицах. Например, в станицах Уральского отдела проживало около 3 тысяч татар-казаков, и 1.200 иногородних татар; в Калмыковым отделе около 2 тысяч татар-казаков, и 471 иногородний татарин.
На 1 января 1900 г. на землях Уральского казачьего войска проживало 166.360 человек. Из них 146.146 христиан, 19.231 мусульман (все они, по примечанию Н.А. Бородина – татары), 19 евреев и 964 калмыка-язычника.

Курлапов А.З., директор музея “Старый Уральскъ” (Казахстан)

(Источник: Проблемы формирования евразийского мышления: Сб. мат-лов 5-ой
Междунар. науч.-практ. конф./Под ред Р.А.Абузярова. Уральск, 2008. – 220
с.)


От alex009

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *